Для многих побывать в Арктике — мечта жизни. Но сегодня арктические территории — это не только бескрайние просторы, романтика полярных дня и ночи и красота северного сияния, но и губительные для природы последствия деятельности человека. NEFT разбирается, откуда в российской Арктике берутся тонны мусора и как из-за него страдает экосистема.
Пластмассовый мир победил
В ноябре в 2019 года ученые из национального парка «Русская Арктика» изучили содержимое желудка и экскрементов медведей, которые часто приближаются к месту обитания людей. Как сообщил тогда замдиректора парка по научной работе, кандидат биологических наук Иван Мизин, примерно 25% содержимого оказалась пластиковым мусором — полиэтиленовыми пакетами и обертками.
Той же осенью из самой масштабной в истории России арктической экспедиции вернулась группа исследователей, в которую вошли ихтиологи, океанологи, генетики, акустики, гидробиологи и гидрохимики центрального аппарата ВНИРО, его тихоокеанского (ТИНРО) и полярного (ПИНРО) филиалов. В течение ста дней ученые в две смены вели исследования на борту судна «Профессор Леванидов».
Они заметили, что влияние человека и глобального изменения климата в Арктике становится все более заметным — в морях стало меньше льда и больше микропластика — частиц пластика меньше 5 миллиметров. В ходе всей экспедиции — а маршрут пролегал через Чукотское, Карское, Восточно-Сибирское моря и море Лаптевых — исследователи встречали следы антропогенного загрязнения — обрывки веревок, пластиковые бутылки, пакеты.
«Наиболее чисты пока моря Лаптевых и Восточно-Сибирское. В Карском и Чукотском морях мусор уже отмечается довольно регулярно. Что касается загрязнения микропластиком, анализ на его наличие в воде и фауне арктических морей будет проводиться впервые. Влияние микропластика на живые организмы пока не изучено, предполагается, что он может оказывать воздействие на гормональную систему», — отмечал после экспедиции главный научный сотрудник Всероссийского научно-исследовательский института рыбного хозяйства и океанографии и Биологического института Томского государственного университета Алексей Орлов.
У исследователей есть серьезные основания предполагать, что микропластик может наносить экосистеме существенный вред. «Проблема загрязнения вод микропластиком относительно новая — не до конца понятно, как частицы влияют на окружающую среду, насколько они опасны. Но уже сейчас известно, что он присутствует во всех морях и не обходит стороной арктические акватории», — рассказывает NEFT Ольга Нецветаева, ведущий научный сотрудник «Русской Арктики».
По ее словам, сейчас ученые априори обозначают проблему загрязнения океана пластиковыми частицами как опасную из-за ее антропогенной природы. «Раньше обилие мусора считалось сугубо рекреационной проблемой из-за того, что снижало для посетителей привлекательность пляжей — никакой угрозы в этом не видели. С течением времени стало понятно, что масштабы проблемы намного шире», — объясняет Нецветаева.
Чем именно пластик и микропластик вредят Арктике?
Одной из основных опасностей исследователи считают то, что пластик и микропластик попадают в пищевые цепочки — его поедают живые организмы от зоопланктона до белых медведей. Также они содержат в своем составе токсичные химические вещества — например, красители и огнестойкие добавки — и могут накапливаться в тканях живых организмов.
Как рассказывает старший научный сотрудник Института океанологии РАН Филипп Сапожников, пластик заполняет кишечники живых существ и мешает их пищеварению. «Если баклан заглотит несколько десятков пластиковых пробок и оберток, у него в желудке не останется места. Он глотает рыбу целиком — куда она поступит, если кишечник занят пластиком, который не переваривается? По этой причине бакланы гибнут тысячами — на берегах их легко опознать по горкам пластика среди скелетов.
С микропластиком все интереснее — он бывает разный. Есть окатанный микропластик, который опасен для мелких видов зоопланктона и личинок рыб. Он забивает им пищеварительную систему и не выходит из организма, потому что выводящие каналы уже, чем приводящие. В результате личинки рыб становятся вялыми, перестают питаться и становятся легкой добычей для хищников или же умирают сами.
Другие частички пластика — обрывки тончайших нитей — через стенки кишечника и желудка рыб проникают в их ткани. Микропластик находят в мышцах рыб, в их печени. В этом случае частицы, будучи инородным телом, наносят механический вред — если микропластика в тканях накапливается слишком много, органы теряют способность нормально функционировать.
Еще пластик — хороший адсорбент, то есть он впитывает вещества, с которыми соприкасается. Если его частицы попадают в зону воздействия патогенных веществ, они легко оказываются ассоциированными с их поверхностью — как правило, иссеченной, со складчатым рельефом, усиливающим адсорбцию. Кроме того, многие виды пластика, медленно разлагаясь в морской воде на свету, выделяют компоненты, токсичные для живых существ: например, ПЭТ (пластик из аморфного полиэтилентерефталата, из которого делают бутылки для воды, газировки, молока, прозрачные флаконы для шампуней, одноразовые пищевые контейнеры, — прим. ред.) выделяет фталаты — потенциальные онкогены.
Также на пластике хорошо развиваются болезнетворные бактерии — вместе с микропластиком они легко попадают в организм, где при ослабленном иммунитете могут вызвать дисбаланс. Так, люди в районе крупных портов могут наглотаться морской воды обрести в организме патогенную флору. Пластик — это чужеродный элемент, и его становится слишком много».
Откуда в Арктике пластик?
«Микропластик можно разделить на первичный и вторичный. Первичный — частицы, которые изначально создавались мелкими, — например, их добавляют в скрабы и стиральные порошки. Вторичный микропластик получается в ходе разрушения крупного пластикового мусора под действием солнечных лучей и морской воды — обычно такой процесс занимает от нескольких месяцев до пары лет», — объясняет Нецветаева.
Баренцево море мало освоено промышленно, на его побережье мало густонаселенных поселений. Но к берегам русской Арктики мусор регулярно попадает благодаря течениям Атлантического океана — с пляжей, курортов и круизных судов. «В Баренцевом море проходит Гольфстрим — он идет из Атлантики вдоль берегов США и Канады, индустриальных стран, и к нам приходит много международного пластикового мусора», — говорит Сапожников.
По словам ученого, результаты совместных российско-норвежских исследований показывают, что 70% антропогенного мусора в Баренцевом море — это сети и буйки, то есть отходы и потери рыболовецкого промысла. «Сети дешевые, китайские, их отрывает при штормах. Чтобы корабль не перевернулся, от них избавляются — лучше обрубить, чем идти ко дну», — объясняет ученый. Исследователи «Русской Арктики» также подтверждают, что часто находят рыболовные сети, которые сами по себе представляют опасность для живых существ.
Другим источником пластика в северных морях Сапожников называет крупные реки — Обь, Енисей, Лену, Печору, Северную Двину. Он вспоминает, как до 1970-х годов по Печоре по пути в Архангельск долгое время сплавляли бревна. «Это был очень нерациональный способ — бревна просто бросали в воду по мере обработки. Были большие потери, в результате чего берегам северных морей осело много остатков деревьев. Но дерево разлагается, а пластик нет — он только распадается на микрочастицы.
Правда, тот пластик, который уже осел на дно, из-за слабой гидродинамики уже не будет разлагаться теми же способами, что и на поверхности — вместо этого он будет медленно и долго распадаться под влиянием бактерий. Это вообще хитрый момент: на поверхности находится сравнительно немного пластика, в основном он рано или поздно тонет и скапливается на дне. Так, на дне Баренцева моря в несколько раз больше пластика, чем на поверхности. К чему это приведет — пока непонятно: еще ни одна пластиковая бутылка в мире не прожила и ста лет».
Сегодня исследователи обращают пристальное внимание на проблему загрязнения Мирового океана, рассказывает Сапожников. Правда, из-за пандемии коронавируса возникла новая проблема. «До сих пор в океан поступало от 8,5 до 14 миллионов тонн мусора ежегодно. Планы на переработку того мусора, которым уже успели загрязнить акватории, рухнули из-за массивного сброса средств индивидуальной защиты. Пластиковые маски остаются на поверхности, а перчатки тонут. И хотя коронавирус в морской среде не выживает, то есть с точки зрения распространения вируса такие загрязнения не опасны, это неконтролируемый и очень масштабный сброс, последствия которого мы пока не можем предсказать».
Постскриптум. Советское наследие: работа над ошибками
Загрязнение природы пластиком — не единственная антропогенная пакость на арктических территориях. В 2012 году отряд волонтеров практически наощупь отправился в пробную экспедицию на остров Белый в Карском море, где обнаружил для себя много работы — тогда участники собрали 75 тонн металлолома. Позднее с такой же экспедицией волонтеры оказались на другом острове Карского моря — острове Вилькицкого. Сейчас они каждый год исправляют ошибки людей из прошлого.
Как рассказывают волонтеры, мусор начал появляться на островах с середины 1950-х годов, во время начала первой волны освоения арктических территорий. В 2019 году волонтеры поставили рекорд — собрали около 200 тонн металлолома с территории в 60 га и демонтировали порядка 20 строений. Большую часть находок составляли двухсотлитровые бочки из-под горюче-смазочных материалов (ГСМ), необходимые для работы дизель-генераторов — топливо использовали на метеостанциях и воинских частях.
«Не секрет, что в советское время вели очень активное освоение Арктики. Тогда перед людьми стояла задача осваивать новое, поэтому шли только вперед — экологических проблем особо не видели и не ощущали, — объясняет причины появления металла на острове председатель экосоциологической организации «Зеленая Арктика» Евгений Рожковский.
— В развал СССР многое было бесконтрольно брошено. Если что-то после попыток освоения Арктики и было прибрано, то время и погодные условия сделали свое дело. Из-за солености металл на остров быстро приходит в негодность, а топливо выливается из бочек и через таяние снега и льдов попадает в Карское море. Понятно, что это не гигантские нефтеразливы, но тем не менее. Кроме бочек ГСМ, мы встречаем много бытового мусора — радиоприемники, телевизоры, сапоги. То, что уже превратилось в труху и слилось с биосферой, мы не трогаем, но какие-то тяжелые агрегаты вывозим вместе с металлом», — добавляет собеседник NEFT.
Задача волонтеров — собрать весь мусор в одно место. Как рассказывает Евгений, делают они это вручную по двум причинам: во-первых, во многие точки проблематично добраться с использованием техники, а во-вторых, чтобы не нанести арктической природе еще больший вред. Вывозом металла с острова занимается «Российский Центр освоения Арктики».
За прошлый год волонтеры Арктики собрали на острове Вилькицкого более 200 тонн металла, в том числе более 500 двухсотлитровых бочек, и демонтировали 20 сооружений. Всего с 2012 года на двух островах им удалось собрать больше полутора тысяч тонн металлического мусора.
Сегодня в «Зеленой Арктике» не винят первых жителей арктических земель за горы оставленного мусора, но большое значение придают экологическому ликбезу и изменению мышления людей.
«В 2013 году у нас был интересный случай: к нам на остров Белый попросился приехать человек, который когда-то там работал. Свое желание присоединиться к экспедиции он объяснял тем, что ему нужно исправить ошибки, которые он тогда совершил, и тем самым очистить совесть», — вспоминает показательный случай Евгений.
По его словам, за волонтерскую смену — обычно это 21 день — все участники проходят некую трансформацию. Из-за отсутствия внешних раздражителей и тесного контакта с природой меняются ценности.
«Основная задача Зеленой Арктики — сделать экологию привычной и очевидной. Показать людям, что то, что произошло с островами Арктики во время перестройки, может произойти и сейчас. Многие из наших волонтеров по возвращении домой становятся экоактивистами. Мы транслируем актуальные знания в сфере экологии и стараемся изменить сознание людей. Дать им возможность понять, что наша планета — наш дом, и мы должны содержать его в чистоте и безопасности».
