Минфин предварительно согласился расширить действие налога НДД на нефтяников на месторождениях в Западной Сибири. Об этом NEFT сообщил источник в ведомстве. При этом чиновники выдвинули ряд условий для расширения налога на месторождениях в Западной Сибири. Насколько они выгодны, по просьбе NEFT оценили эксперты.
Что за налог и почему он важен
Речь идет о налоге на дополнительный доход (НДД). Переход на НДД открыто поддерживали самые известные лица в ХМАО — губернатор Наталья Комарова и бессменный глава «Сургутнефтегаза» Владимир Богданов, который в начале 2021-го летал для этого в Москву.
Коротко о том, как появился этот налог и почему за него бьются нефтяники
Переговоры по расширению НДД начались в начале 2021 года и все еще продолжаются. Помимо нефтяных компаний в переговорах с Минфином участвуют югорские политики. В Госдуме этим вопросом занимаются депутат, член комитета по энергетике Павел Завальный и депутат, эксперт в сфере налоговой политики Ольга Ануфриева.
Напомним, в 2020-м Минфин сократил льготы тем нефтяникам, которые платят налоги по формуле НДПИ и ужесточил требования для перехода на новый налог по формуле НДД. Это сильнее всего бьет по ХМАО. На несколько лет с высокими налогами остаются, например Самотлорское месторождение вблизи Нижневартовска и залежи нефти около Нефтеюганска.
Если действие НДД не расширят в Югре, нефтяники могут бросить невыгодные в новых условиях месторождения региона. Это станет ударом для всех городов ХМАО, в особенности — для Нижневартовска с 300 тыс. населения и Нефтеюганск со 100 тыс. населения. Кроме того, бюджеты муниципалитетов потеряют деньги, так как лишатся налога на доходы физических лиц (НДФЛ), которые платят многочисленные нефтяные компании, работающие в округе.
В итоге это скажется и на Тюменской области, бюджет которой частично формируется за счет Югры в рамках программы «Сотрудничество».
Минфин выдвинул свои условия. Какие?
По словам собеседника NEFT, министерство готово расширить действие выгодного для нефтяников налога НДД на месторождения в Западной Сибири. Всего нефтяники представили пакет из 72 лицензионных участков в Западной Сибири, которые могли бы подойти под расширение режима НДД.
Взамен ведомство выдвигает ряд условий:
В течение пяти ближайших лет бюджет не должен потерять доходы в результате предоставления льгот;
Зрелые месторождения (входят в третью группу по НДД) не должны быть выработаны более чем на 50%, а суммарный объем добычи на них должен быть не более 15 млн баррелей в год;
Новые месторождения (входят в четвёртую группу по НДД) не должны быть выработаны более чем на 1% и суммарные запасы не должны превышать 300 млн баррелей;
Компании должны сохранить добычу на планируемом изначально уровне.
Условия по зрелым и новым месторождениям звучат логично
Меньше всего вопросов у экспертов вызвали второе и третье требование. Заместитель гендиректора Института национальной энергетики, нефтяной аналитик Александр Фролов отмечает:
«Очевидно, что данные требования ориентируют систему НДД в Западной Сибири на относительно небольшие месторождения. Крупные месторождения, где добыча исчисляются десятками млн тонн, не смогут перейти на НДД и останутся на НДПИ.
Минфин стремится свести НДД к относительно небольшим месторождениям и таким образом провести тестирование этой системы в условиях Западной Сибири на то, насколько успешно будет проходить сбор налогов».
Аналитик считает, что в таком контексте подход Минфина можно понять. Но это решение не является достаточно удачным, универсальным. Он подчеркивает: НДД — это не просто попытка сделать приятное нефтяникам, а реальная необходимость универсализировать льготы, которые неизбежно приходится выделять для месторождений в усложняющихся условиях добычи. Зато если нефтяники докажут на практике, что система работает, ее можно будет распространить и дальше.
Вице-президент Независимого топливного союза Дмитрий Гусев и партнер консалтингового агентства RusEnergy Михаил Крутихин также сходятся во мнении, что требования для новых и старых месторождений звучат вполне логично и обоснованно.
Требование пополнять бюджет невозможно выполнить без потерь
Гораздо резче аналитики отнеслись к первому условию, по которому Минфин требует обеспечить наполняемость бюджета. Михаил Крутихин назвал это условие невыполнимым: «Если сейчас налоги взимаются с оборота, то потом налоги придется откладывать до момента, когда месторождение выйдет на окупаемость. Обязательно на какой-то период будет пропадать поступление налогов».
Дмитрию Гусеву логика Минфина тоже кажется странной. «Предоставляя льготу, Минфин должен в течение краткого периода снизить доходность бюджета, но получить доход в долгосрочной перспективе. Предоставление льгот с условием не терять доходность означает то, что льгот по факту просто нет. И смысла переходить на НДД у компаний тогда не будет». Он подчеркивает, что условия выполнить можно, но вот выгоды никакой нефтяники в таких рамках не получат.
Александр Фролов считает, что в такой ситуации нужно, чтобы Минфин четко прописал, в каких случаях он будет считать именно НДД виновным в потере бюджетных денег. Иначе может сложиться ситуация, в которой систему НДД обвинят в том, в чем будет виновата внешняя рыночная конъюнктура.
«Так уже было в середине 2020 года, когда Минфин жаловался, что введение НДД причастно к выпадению доходов бюджета в размере порядка 215 млрд рублей. Но ведь это 2020-й, когда финансовая ситуация на мировых рынках углеводородов отличалась от той, что прогнозировалась в середине 2018-го, когда обсуждались параметры НДД.
Это был период восстановления, и все исходили из условий растущего рынка. Уже в октябре 2018-го рынок рухнул, а через два месяца страны ОПЕК+ договорились о новых ограничениях по добыче. Россия с 2019-го лишилась возможности наращивать добычу относительно 2018-го», — приводит пример Фролов.
Компании не смогут гарантировать, что добыча не сократится
«Нельзя заранее сказать, как поведет себя месторождение. Во время освоения, бурения новых скважин нефтяники могут наткнуться на непредвиденные геологические обстоятельства, которые сильно изменят показатели добычи.
Как можно пообещать на несколько лет стабильность добычи, если это зависит от геологических условий еще не до конца изученного резервуара? Условие не реально выполнить», — заявил Михаил Крутихин по поводу четвертого условия. Он уверен: ограничение вводится с потолка и фактически закрывает дорогу для такой налоговой схемы в Западной Сибири.
В нынешнем виде условия Минфина вряд ли удовлетворят вторую сторону
«Я понимаю озабоченность и усилия югорских лоббистов. Перевести налоговую систему на нормальные цивилизованные рельсы — это замечательно. Но, зная Министерство финансов, которое категорически против любого выпадения налогов на какой-то срок, я не верю в успех», — резюмирует Крутихин.
Гусев тоже настроен очень скептически. По его мнению, попытки договориться с Минфином — достаточно сложное занятие: «Минфин стоит на сохранении и увеличении доходов бюджета, и это никак не коррелирует с открытием новых месторождений и развитием старых. Позиция Минфина крайне деструктивна с точки зрения развития отрасли».
При этом, как сообщает источник NEFT, условия, выдвинутые Минфином, не окончательные. Представители отрасли пока находятся «в серьезных переговорах» с ведомством и пытаются прийти к соглашению.
