Крупнейшая нефтехимическая компания России «Сибур» в очередной раз заявила, что не планирует заходить на Ямал «из-за отсутствия ресурсов», несмотря на призыв правительства развивать в регионе газовое производство. Почему холдинг так настойчиво дистанцируется от работы в Арктике, что должно произойти, чтобы ситуация изменилась, и при чем здесь «нога Михельсона»? NEFT выслушала мнение экспертов нефтегазового сектора на эту тему.
«Только как партнер»
Накануне «Сибур Холдинг» опубликовал заявление, в котором говорится о невозможности строить собственные производства в Арктике. «Компания не исключает появления проектов, которые, с учетом объема располагаемых недропользователями запасов Арктического региона, в том числе через газопереработку и нефтегазохимию, могут демонстрировать приемлемую рентабельность. Но из-за отсутствия собственных ресурсов на Ямале СИБУР может выступать в них лишь как потенциальный партнер», — говорится в официальном Telegram-канале нефтехимической компании. Там уточняется, что «обсуждения различных вариантов с участниками рынка идут, но требуют дополнительного изучения».
Напомним, в декабре 2020 года компания уже заявляла о нецелесообразности своего участия в ямальском газохимическом кластере стоимостью 2 трлн рублей. Такой проект предложил запустить вице-премьер России Александр Новак на совещании по развитию отрасли с участием президента Владимира Путина. Обсуждение проходило на площадке «Сибура» — заводе «ЗапСибНефтехим» в Тобольске, на открытие которого и приезжал глава государства. Опрошенные NEFT независимые эксперты тогда тоже усомнились в экономической эффективности проекта.
Зачем России кластер за 2 млрд рублей
От идеи дорогостоящего кластера в Арктике в правительстве РФ не отказались. Этот и другие проекты монетизации газа на Ямале руководители профильных ведомств поручили проработать главам крупнейших нефтегазовых компаний. Амбициозное желание увеличить долю России в глобальном нефтехимическом производстве обусловлено в том числе решением ОПЕК+ ограничить добычу серья, связавшим Россию по рукам и ногам.
Кроме того, тут можно неплохо развернуться в расширении экспорта углеводородов, отмечает старший аналитик «Информационно-аналитического центра «Альпари» Анна Бодрова. «Запасы газа на Ямале, согласно результатам изысканий, огромны: они составляют порядка 70% всех разведанных запасов России. Эта ресурсная база и не дает правительству покоя», — говорит эксперт.
«Сибур» соблюдает политкорректность
У «Сибура» нет собственных активов на Ямале, в отличие от НОВАТЭКа и «Газпрома». Теоретически компания могла бы выступать партнером и как добывающая структура, и как логистическое звено, но в плане эффективности самостоятельной работы тут слишком много вопросов. «Инвестиций это требует очень много, а компании более интересны вложения в дальневосточные проекты. Заявление могло быть сделано, чтобы соблюсти политкорректность и не выпадать из рынка. С позиции ведения подобного рода бизнеса, требующего колоссальных вложений на долгосрочную перспективу, запрыгивать в проекты, не имеющие горизонта исполнения целей, не слишком разумно, и здесь руководство „Сибура“ ведет себя вполне взвешенно», — рассуждает Бодрова.
Было бы красиво, но мешает «нога Михельсона»
«Сибур» — ведущий переработчик попутного нефтяного газа в России. Одним из крупнейших акционеров нефтехимического холдинга является Леонид Михельсон, председатель правления НОВАТЭКа — компании, занимающейся добычей и переработкой сжиженного природного газа на Ямале. По мнению директора центра экономики Севера и Арктики Александра Пилясова, именно этот факт мешает «Сибуру» зайти в Арктику.
«НОВАТЭК является классической арктической корпорацией, и он имеет сильное проникновение в „Сибур“, потому что Михельсон одной ногой в НОВАТЭКе, другой — в „Сибуре“. Я думаю, „Сибур“ смотрит на развитие ситуации у НОВАТЕКа», — считает Пилясов.
«Пока потенциал рынка сжиженного природного газа и возможности Ямала конвертировать обычный газ в СПГ огромны, его хватит на десятилетия. Это дестимулирует и НОВАТЭК, и „Сибур“ предлагать какие-то более глубокие цепочки переработки, — отмечает эксперт. — У НОВАТЭКа было полимерное производство в Самаре. Мне казалось, это было так красиво, что в империи НОВАТЭКа был полимерный завод, который выпускал упаковку, выстраивалась цепочка глубокой переработки… Но потом НОВАТЭК продал этот завод. Он сосредоточился на первых двух стадиях — добыче и переработке газа. Это сильно отвлекает от газохимии, и поэтому нефтехимических проектов, на которые давно делают ставку ямальские власти, до сих пор нет».
«Может быть элементом торга»
Рядом с газовыми месторождениями есть экономический смысл строить предприятия глубокой переработки, говорит директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин. Однако производство для частной компании слишком дорогое, и отказ от него может быть элементом торга.
«Госкомпании, участвующие в новых проектах — и те просят налоговые льготы. А „Сибур“ — некрупный игрок по сравнению, например, с „Роснефтью“ или „Газпромом“, они нацелены на эффективный экономический результат. Частным компаниям сразу, с порога льготы никто не даст. „Сибур“ может использовать отказ как элемент торговли для будущих льгот. Если не „Сибур“, то кто? У нас это крупнейший нефтехимических холдинг», — отмечает Пикин.
